Конец смородины

На Москворецком рынке не была сто лет. Когда-то самый дешевый в Москве, с настоящими бабульками, торгующими собственными огурчиками и зеленью, белым наливом и коричными, астрами и георгинами, он давно стал подобием восточного базара («Э, слюшай, галубика савсэм свэжая, из Дагестана!»). Сейчас рынок внешне напоминает недешевое палаццо с множеством нарядных входов, окруженное сквером с плиточным полом и специально посаженными деревьями. 

А внутри, по большому счету, ничего не изменилось. Но бабульки исчезли совсем — только южные гости. При этом остались всегдашние бесконечные ряды с одеждой-обувью и всякими строительно-сантехническими товарами, что сильно напоминает 1990-ые. 

На рынок я отправилась за черной смородиной для варенья. Понимала, что при таком лете её вряд ли будет много, но все-таки надеялась. Напрасно: смородины нет. Пришлось покупать клубнику («Э, слюшай, савсэм свэжая, утром жена сама сабирала!»). 

И вдруг приходит мне в голову любопытная мысль. Смородина в Дагестане растет? А в Абхазии? В Ташкенте? Может, в Турции? Тогда откуда ей на Москворецком рынке-то взяться? Это мне во Владимирскую область надо. Или в Малоярославец, например. А то ишь чего удумала — смородину ей летом подавай. 

Покупай вон нектарины. И варенье из них вари.